Уже после завершения публикации серии основных материалов о боевом пути 60 танковой дивизии Красной Армии в конце 1941 и самом начале 1942 годов под Тихвином были опубликованы новые исторические документы, которые позволяют лучше объяснить ход военных событий того периода. Оно и понятно - процесс открытия все новых и новых источников информации не закончится, очевидно, уже никогда...
Сегодня основным источником этой новой для меня информации является, как я уже указывал неоднократно, "Тихвинская ветка" Форума Поисковых Движений, где усилиями группы энтузиастов во главе с Дмитрием Александровичем Никитиным поисковая работа не прекращалась (да, судя по всему, и не прекратится!) никогда. За что и выражаю им всем снова мою личную безмерную благодарность - на этот раз в качестве родственника одного из воинов Красной Армии, погибших в 1941 году под Тихвином!
Из опубликованных на Форуме новых архивных материалов по 60 танковой дивизии мое внимание привлекли, в первую очередь, два документа. Оба документа - объяснительно-оправдательного характера и оба предназначены для вышестоящего командования 4 Армии и подписаны "треугольником" 60 танковой дивизии - ее командиром, начальником штаба и комиссаром - всего в 2-х экземплярах (только адресату и "в дело" самой дивизии).
В этом материале хочу поделиться своими впечатлениями от знакомства с первым архивным документом - докладом о состоянии 60 танковой дивизии на 18 ноября 1941 года, составленном, скорее всего, именно в этот знаменательный для меня лично, да и всей дивизии в целом, день.
Почему я называю именно этот день знаменательным? Да просто потому, что в личном плане здесь все предельно понятно: именно в этот день, 18 ноября 1941 года, в боях под деревней Кострино Тихвинского района Ленинградской области погиб мой дядя - младший воентехник танковый техник 121 танкового полка 60 танковой дивизии Федор Александрович Кощеев. Так что эта "эмоциональная" часть моего утверждения вполне объяснима.
Но на самом деле я вложил в слово "знаменательный" еще и второй смысл - на этот раз еще и объективно-логического плана. Я писал уже ранее, что, по моему мнению, именно день 18 ноября 1941 года стал для танковых частей основной группы 60 танковой (а не стрелковой!) дивизии именно настоящим боевым крещением, когда и произошло настоящее боестолкновение советских танкистов с немецкими войсками, оборонявшими Кострино.
И еще я писал уже в предыдущих опубликованных материалах, что, по моему мнению, 18 ноября 1941 года в бой под Кострино среди танкистов "пошли только одни старики". Практически все они были либо кадровыми военными, либо же, как минимум, были призваны в ряды Красной Армии задолго до начала войны и прослужили уже на своих технических танковых должностях по несколько лет. Молодые бойцы из пополнения и недавние выпускники училищ, считаю, в утреннем наступлении танкистов 121 танкового полка под Кострино 18 ноября 1941 года не участвовали.
И мне представляется, что именно по итогам боев 18 ноября 1941 года командованию 60 танковой дивизии стало окончательно ясно, что поставленная перед ними задача по выходу с юга и юго-запада в тыл немецкой группировки в окрестностях города Тихвина по дороге Плесо-Кострино-Романово-Новоандреево-Мелегежская Горка вдоль реки Сясь просто-напросто выполнена НЕ БУДЕТ. Если уже к этому дню части и соединения 60 танковой дивизии столкнулись с такими проблемами при попытке прохода по дороге рядом с деревней Кострино, то, что же ждало их еще впереди - в Романово, Ново-Андреево и в Мелегежской Горке?
Так что тут уж следовало прекращать молча выполнять абсурдные до той поры (в течение всей первой декады ноября, как минимум) приказы командования 4 Армии, касавшиеся бесконечного дробления сил дивизии и проведения сумасшедших для танковых частей многокилометровых маршей туда-сюда по всем лесисто-болотистым дебрям Тихвинского и прилегающих районов! Надо было обязательно докладывать наверх об истинном состоянии дел, спасая, в том числе, и свои жизни от угрозы военного трибунала.
И, в особенности, по той причине, что после падения Тихвина (то есть за неделю до дня составления анализируемого доклада) во главе 4 Армии встали уже новые командиры во главе с генералом армии К. А. Мерецковым. А новое "начальство" могло быть (да и было, скорее всего!) просто не в курсе всех воинских деталей того, что же происходило под руководством и по приказам теперь уже бывших армейских командиров во главе с т. Яковлевым.
Кто тут все это, да и каким образом натворил? Такой вопрос должен был задавать неизбежно генерал армии Мерецков, приняв командование 4 Армией. А времени спокойно анализировать ситуацию и наказывать виновных по всей справедливости у Мерецкова и его команды тогда как раз-то и не было вообще.
И отдельная тема - это личность самого генерала армии Кирилла Афанасьевича Мерецкова и его собственная судьба к этому моменту. Много писать здесь на эту тему не буду, скажу только, что назначение командующим 4 Армии военачальника в звании аж генерала армии (немногочисленных тогда все еще в Красной Армии!) являлось для тех времен явлением неординарным. Тем более, назначение военного с такой "специфичной" биографией, как у Мерецкова, занимавшего еще до начала войны высокопоставленные должности заместителя Наркома обороны СССР и даже Начальника Генштаба РККА!
Был, правда, в совсем недавнем периоде (по отношению ко дню 18 ноября 1941 года) жизни Мерецкова и совсем трагический момент, связанный с... его арестом сразу же после начала войны - 23 июня 1941 года. Арест с последующим заключением в Лефортово, применением "специфичных" методов допроса, признанием арестованным полностью своей вины за все грехи в истории всего человечества, включая возможно даже и "связь с марсианами", чему практически неизбежно в те годы соответствовала высшая мера наказания.
Однако в начале сентября 1941 года Мерецков был неожиданно освобожден. Пишут в Википедии, что это явилось следствием его личного письма Сталину, а официальная формулировка при освобождении генерала армии звучала так: "освобожден на основании указаний директивных органов по соображениям особого порядка". Некому было уже командовать войсками на всех уровнях к началу сентября 1941 года? Именно в этом заключались тогда "соображения особого порядка"?
Так что пришлось К. А. Мерецкову в сентябре-октябре-ноябре 1941 года заново и практически с нуля делом доказывать свою верность партии, правительству, всему народу и лично товарищу Сталину, как и свою профессиональную пригодность и способность руководить вверенными ему войсками. Седьмая Отдельная Армия, командование которой в сентябре 1941 года было поручено Мерецкову сразу же после Лефортово, смогла остановить финские войска на рубеже реки Свирь. А следом настала очередь доказывать Мерецкову свою годность уже и в 4 Армии под Тихвином...
Именно в силу всех приведенных ранее обстоятельств, считаю, и был составлен 18 ноября 1941 года в 60 танковой дивизии доклад о состоянии дивизии, отправленный на имя только 2-х человек - "Командующего войсками 4 Армии генерала армии Мерецкова и Члена Военного Совета 4 Армии дивизионного комиссара т. Зеленцова". А вот Начальник штаба 4 Армии в получателях доклада о сугубо военных, вроде бы, темах указан тогда не был, что является, кстати, немаловажной бюрократической и военно-иерархической деталью особого значения в Красной Армии периода осени 1941 года.
И, кстати, подумав сейчас "получше, поглубже и поширше", мне вдруг представилось, что приводимый ниже доклад совсем не обязательно мог являться результатом инициативы (от отчаяния и желания спасти свои собственные жизни) самого командования 60 танковой дивизии, а быть всего лишь исполнительным ответом на требование из 4 Армии представить такого рода документ!
В любом случае эти архивные материалы очень пригодятся мне для анализа состояния истинных сил 60 танковой дивизии, участвовавших в боях под Кострино, о которых в опубликованных ранее материалах я мог только догадываться или же логически предполагать...
Ниже привожу сначала изображения оригиналов этого архивного материала, а уже потом дам мои собственные комментарии на сей счет.
Первая страница доклада 60 ТД
Вторая страница доклада 60 ТД
А теперь мои комментарии относительно содержания этого исторического архивного материала. Причем, скажу сразу, что вполне возможно, что это мое мнение совсем не совпадет с мнением других.
Я считал с самого начала, что 60 танковая дивизия, переброшенная во второй половине октября 1941 года под Тихвин с Дальнего Востока, была полноценным воинским подразделением, сформированным еще по штатам довоенного времени, укомплектованным кадровыми военными и достаточно долго прослужившими уже к началу войны в Красной Армии мобилизованными военнослужащими. И с полноценным комплектом своего основного технического вооружения - танками, причем далеко не самого худшего качества. Ведь она располагалась на Дальнем Востоке в ожидании возможной войны с японцами, с которой СССР уже повоевал в 1939 году...
Именно так я считал и писал в опубликованных ранее материалах:
... еще 29 октября 1941 года в Тихвин прибыла с Дальнего Востока, разгрузилась и расположилась в окрестных лесах новая, кадровая и полностью укомплектованная 60 танковая дивизия Красной Армии...
... советский план конца октября 1941 года как раз и состоял в том, чтобы атаковать новыми и мощными теперь силами (включая свежую, кадровую и полностью укомплектованную дальневосточную танковую дивизию) в стык между двух танковых наступательных клинов немцев, направленных на Малую Вишеру и на Тихвин...
Теперь же должен признать, что следует скорректировать эти мои утверждения. Ведь, допуская даже то, что в приведенном выше докладе о состоянии 60 танковой дивизии от 18 ноября 1941 года могут приводиться не полностью достоверные данные, большинство из приведенных там фактов кажутся все же подлинными. Так, например, вряд ли ложными являются утверждения в приведенном выше докладе о состоянии дивизии ЕЩЕ ДО ПРИБЫТИЯ в Тихвин:
Доклад
О состоянии 60 танковой дивизии на 18 ноября 1941 года
60 танковая дивизия начала формироваться с 18 марта 1941 года в г. Биробиджане. В последних числах сентября месяца 1941 г. дивизию переформировали по новым штатам (сделали 2 дивизии). После переформирования дивизия осталась далеко не в штатах, как в количественном, так и в качественном состоянии боевой техники. Примеры:
1. Вместо положенных 63 тяжелых и средних танков не было ни одного, вместо общего количества 200 танков в двух полках имелось 165 штук. Танки все Т-26, старые, имелись двухбашенные и 27 огнеметных - штатами не положены.
2. АП-ПТО (артиллерийский полк, противотанковые орудия): вместо двух 76 мм дивизионов ПТО имеется один дивизион 122 мм орудий, вместо дивизиона ПТО - 18 шт. 45 мм орудий имелось 12 орудий.
3. В МСП (мотострелковый полк) вместо дивизиона ПТО 45 мм орудий имелась батарея ПА (76 мм четыре орудия).
4. В ЗенДиве (зенитном дивизионе) вместо 12 37 мм орудий имелось четыре орудия, рота крупнокалиберных пулеметов совсем не сформирована.
5. В большом некомплекте транспорта, спец. машин, тракторов и мотоциклов.
6. Личный состав, поступивший на доукомплектование дивизии, был не подготовлен, обмундирован по летнему плану, по качеству исключительно в плохое обмундирование.
Похоже, что в таком состоянии дивизию перебрасывали с Дальнего Востока под Тихвин. О самой этой переброске в докладе сказано очень коротко:
В период с 14 октября по 31 октября 1941 года дивизия по железной дороге сосредоточилась в районе Тихвин и влилась в состав 4 Армии.
При этом в докладе больше не говорится ничего об этой железнодорожной переброске с одного края страны на другой, но по косвенным признакам и упоминаниям не исключаю, что НЕ ВСЕ эшелоны с частями дивизии, ГСМ, боеприпасами и всем прочим, жизненно необходимым для ведения полноценных боевых действий таким технически сложным соединениям, как танковая дивизия, прибыли под Тихвин вовремя и полностью. А это только добавляло проблем для полноценного использования 60 ТД...
К этим объективным обстоятельствам уже в районе Тихвина добавились еще и факторы субъективные, связанные исключительно с личностями военачальников 4 Армии, которой в начале ноября 1941 года еще командовал генерал-лейтенант В. Ф. Яковлев. Именно таким "мягким" пока термином "субъективный фактор" я называю принятые тогда командованием 4 Армии некоторые стратегические и тактические военные решения.
Первое из них касалось изначального дробления только что прибывшей в распоряжение 4 Армии 60 танковой дивизии. Об этом в докладе 60 ТД от 18 ноября 1941 года уже новому командованию 4 Армии во главе с генералом армии К. А. Мерецковым говорится следующее:
... Еще до окончания сосредоточения из состава дивизии было взято два танковых батальона в 191 стрелковую дивизию и 4 Гвардейскую дивизию, которые как таковые уже не существуют. Кроме того, из состава третьего батальона (тоже взято для 4 Гвардейской дивизии) не вернулось еще четыре танка. Для этой же дивизии взят один взвод бронемашин и один взвод мотороты из РБ (разведывательного батальона) дивизии...
... Кроме того, в состав резерва генерал-лейтенанта т. Яковлева из дивизии взяты 120 ТП, 1 батальон 60 МСП и одна рота 2 батальона 60 МСП....
Подведем пока только промежуточный итог сознательной акции командования 4 Армии по "дроблению" 60 ТД. Сначала другим частям были переданы 2 танковых батальона (которых, по утверждению командования 60 ТД, к 18 ноября 1941 года "как таковых уже не существовало"). Плюс были изъяты еще четыре танка (из состава третьего батальона, взятые для 4 Гвардейской дивизии), которые просто "не вернулись". Плюс еще один взвод бронемашин и один взвод мотороты из разведывательного батальона дивизии.
Это - для начала, а потом еще "в состав резерва генерал-лейтенанта т. Яковлева" из дивизии был изъят весь оставшийся 120 танковый полк (ТП) и более одного батальона из 60 мотострелкового полка (МСП).
Так какие же силы оставались для ведения наступления самой 60 танковой дивизией? Дивизия прибыла уже к тому времени (к 15 ноября 1941 года и после каких-то "225 километров" шараханий среди ноябрьских тихвинских лесов и болот с бессмысленными "поворотами марша на 180 градусов", как это будет ясно чуть позже) в совсем новый для себя район на реке Сясь, где к моменту написания доклада успело произойти следующее:
... Все остальные части в указанном составе в течение 15, 16 и 17 ноября 1941 года ведут непрерывные бои в направлении Плесо, Кострино, Ново-Андреево, Тихвин и понесли большие потери. Только 3 батальон 60 МСП и 2 батальон 60 МСП - убитыми 123 человека и ранеными 272 человека, всего 395 человек. В некоторых стрелковых ротах осталось всего лишь 16-20 человек.
Обмундирование по зимнему плану получено поздно (14-16 ноября 1941 года), имеются десятки случаев обмораживаний личного состава...
То есть только за первые 3 дня боев в двух стрелковых батальонах 60 МСП 60 ТД выбыло из строя почти 400 человек. Насколько существенными были эти потери стрелковых частей, мы увидим дальше - при анализе второго архивного документа, опубликованного на Форуме поисковых движений также совсем недавно.
Об изначальной нехватке артиллерии всех типов, назначений и калибров в 60 танковой дивизии уже упоминалось в тексте доклада ранее, а ноябрьская распутица в условиях труднодоступности мест ведения боевых действий в силу практически полного отсутствия дорог почти полностью нарушили снабжение артиллерийских частей боеприпасами. Отчего стрелять артиллеристам 60 ТД из своих немногочисленных орудий приходилось не тогда, когда надо было это делать, а тогда, когда снаряды в их распоряжении имелись.
Ну, а собственно танковые части 60 ТД (два танковых полка) было успешно "раздроблены" еще до этого дня (18 ноября 1941 года) самим советским командованием 4 Армии и лично т. Яковлевым. Хотя, впрочем, как потом это станет ясно советским командирам всех уровней, танки при боях под Кострино могли успешно применяться только при обороне (как это делали немцы), а не при наступлении...
Второй раз упомянутый выше "субъективный фактор" в лице "старого" командования 4 Армии сработал против 60 танковой дивизии еще и в виде полученных указаний на проведение длительных, дальних, изнурительных и, как оказалось потом, бессмысленных маршей и перебросок. В докладе командования 60 ТД от 18 ноября 1941 года это описывается следующим образом:
... Находясь в составе 4 Армии, за период со 2 ноября по 14 ноября 1941 года дивизия в этом составе (МСП в пешем строю) совершила марш протяженностью 225 километров по дорогам трудной проходимости и поворотами на 180 градусов. Вследствие чего части сосредоточились и ведут боевые действия не в полном составе. Так, например, из имевшихся 50-55 танков в танковых полках на 18 ноября 1941 года имеется: в 120 ТП (танковом полку) - 30-35 танков, а в 121 ТП - 22-25 танков. Не прибыли в район действий еще три артиллерийских батареи, из семи танков РБ и пяти танков командования дивизии (танки БТ-7) не прибыл еще ни один. По маршруту вследствие плохих дорог и технических неисправностей осталось много колесных машин. Отстали много также личного состава МСП и с машинами экипажей и водительского состава...
И здесь для начала следует подчеркнуть еще раз, что в случае 60 танковой дивизии речь шла о соединении танковом, в первую очередь, когда совершать эти марши помимо пехотных частей приходилось еще и боевым машинам (с постоянным расходом ГСМ) и всем вспомогательным службам, воевать без которых танковые части просто не могли.
А, кроме того, теперь уже из официального документа становится известно количество танков, которыми располагала 60 танковая дивизия к моменту начала боев в районе Кострино. В опубликованных ранее материалах из-за отсутствия прямой информации мне приходилось делать только такого рода предположения на основании теоретических и логических расчетов.
Из 165 танков, прибывших изначально под Тихвин с Дальнего Востока в конце октября 1941 года, после процесса "дробления" и "225 километровых маршей" в составе 60 танковой дивизии для наступления в районе деревни Кострино осталось всего 50-55 танков или менее 1/3 начального количества. Причем, напоминаю, что 30-35 танков 120 танкового полка из этого количества были назначены в "резерв т. Яковлева".
Иными словами для первого серьезного наступления танковых частей в районе деревни Кострино 60 танковая дивизия могла использовать только 22-25 танков (очевидно типа Т-26) 121 танкового полка.
Или всего 13-15% своего изначального танкового потенциала. Что в совокупности с понесенными уже к 18 ноября 1941 года потерями мотострелковых частей 60 танковой дивизии, о которых говорилось ранее (около 400 человек), делало практически невозможным выполнение полученного приказа по выходу из района Кострино в район Мелегежской Горки под самым Тихвином...
Кстати, занятно, но приведенные в докладе официальные цифры по количеству танков, которые могли быть использованы 60 танковой дивизией при наступлении в районе деревни Кострино 18 ноября 1941 года, очень близки (если практически не идентичны) цифрам, полученным в результате логических расчетов, о чем и писалось в опубликованных ранее материалах. Напоминаю, что там речь шла о 20-25 танках Т-26 121 танкового полка.
И что же просило командование 60 танковой дивизии в этом докладе от нового командования 4 Армией? Об этом в тексте доклада говорится следующее:
Исходя из этого прошу:
1. 120 ТП и подразделения МСП, находящиеся в резерве генерал-лейтенанта т. Яковлева, вернуть в состав дивизии.
2. Предоставить 4-5 дней на сосредоточение частей, подтягивание отдельных машин к району действий и приведение их в порядок.
Командир 60 ТД (танковой дивизии), генерал танковых войск Попов
Комиссар 60 ТД, полковой комиссар Гаврилов
Начальник штаба 60 ТД, майор Сергеев
Всего-то! Просили только вернуть свои собственные части, отобранные ранее "в резерв т. Яковлева", да еще и дать им несколько суток на приведение частей в порядок после "225 километровых маршей с поворотами на 180 градусов"!
Мне эти просьбы показались вполне разумными и обоснованными, даже несмотря на то, что именно времени командованию 4 Армии в эти дни как раз и не хватало - надо было атаковать немцев, не давая им возможности перегруппировать свои части для продолжения наступления под Тихвином.
Похоже также, что не только мне так показалось. Обратите внимание на резолюцию, наложенную на первом листе доклада уже 20 ноября 1941 года. Разобрать этот текст точно мне не удается, но, по-моему, там написано что-то типа:
Оперотделу
Подготовить доклад НГШ (Начальнику Генштаба?) в духе этого и показать насколько она боеготовна
И кем, кстати, интересно была наложена эта резолюция – Мерецковым или Зеленцовым - единственными лицами, которым доклад и был адресован? Предполагаю, все-таки, что самим Мерецковым, который и должен был принимать решение, давая при этом указание именно оперативному, а не политическому отделу 4 Армии.
Но мне ясно, что в любом случае командование 4 Армии приняло аргументы "треугольника" 60 танковой дивизии о состоянии боеготовности вверенного им войскового соединения. И немедленная угроза военного трибунала для дивизионного командования была отодвинута. А дальнейшее развитие событий под Кострино еще и показало правоту предлагавшихся 18 ноября 1941 года командованием 60 танковой дивизии мер...
И это станет понятно гораздо лучше после анализа второго архивного материала, опубликованного недавно на "Тихвинской ветке" Форума поисковых движений. Но об этом речь пойдет уже в следующем материале...
Читать продолжение - "Объяснительная 60 ТД от 24 ноября 1941 года, Часть 1"