Московский Энергетический Институт
Может показаться невероятным, но среди первых 45 инженеров-гидроэнергетиков, подготовленных в МЭИ, 23 были испанцами - пять девушек и восемнадцать парней.
Передо мной групповая фотография нашего выпуска 1949 года. Какими же молодыми были мы в торжественный день вручения дипломов!
На фотографии: Директриса Института Валерия Голубцова, преподаватели и новые инженеры. Слева направо, отмеченными крестиками, испанские инженеры: Хосе Баррос, Аида Родригес, Висенте Дельгадо, Кармен Пинедо, Вирхилио Льянос, Хайме Ортис, Эрмелина Льяна, Антонио Бенавенте, Франциско Ормаечеа, Аладино Куэрво, Мигель Переда, Луис Иглесиас, Клаудио Асенсио, Анхель Алонсо, Хосе Сарагоса, Хосе Ариас, Хуан де Минго, Хосе Херес, Арасели Санчес, Хосе Крусадо, Элиас Арсега, Хосе Сегура, Бибиана Эрреро
Но к этой долгожданной церемонии привели почти шесть лет. Мы поступили в "Энерго" (так фамильярно студенты называли alma mater) в октябре 1943 года. Уже было ясно, что победа не за горами.
Одной из примет близкого поражения нацизма стала перемена позиции Испании: Франко был вынужден объявить о ее переходе в разряд нейтральных государств и отозвать с советско-германского фронта остатки своей "Голубой дивизии".
Каким тогда видела будущее Испании Валерия Алексеевна Голубцова? Эта симпатичная женщина, доктор технических наук, была директором МЭИ. У Голубцовой имелся важный политический советник: ее муж, Георгий Маленков, личный секретарь Сталина с 1925 по 1933 год. Многие считали Маленкова политическим наследником генсека.
Надо отметить: за годы нашей учебы руководство и преподаватели МЭИ сделали все возможное для успешной подготовки молодых испанских инженеров.
Группа Г-1-43
Когда мы поступали в "Энерго", Советский Союз представлял собой многонациональное государство, в котором жили люди более ста национальностей и этнических групп. Тем не менее, ни в одном столичном вузе не было студенческих групп, сформированных по национальному признаку.
Мы же, 23 испанца, находились в привилегированном положении - специально для нас на гидроэнергетическом факультете была создана группа Г-1-43.
Совместное проживание и учеба позволили нам сохранить родной язык и привычки, которые прежде с такой любовью и бережностью поддерживали воспитатели испанских детдомов. Такой подход облегчил институтскому руководству контроль над нашей учебой и позволил наладить индивидуальную помощь, в которой мы все нуждались в повседневной жизни.
Состав группы Г-1-43 был разнородным: одиннадцать испанцев до поступления в институт окончили специальные курсы в партшколе; мы семеро закончили десятилетку в Куккусе; пятеро других студентов приехали из разных городов СССР.
Завязавшаяся между нами в те годы дружба живет и по сей день.
Закончившие партшколу ребята сразу установили шефство над каждым из нашей куккусской "семерки". Они сочли нас еще "политически неготовыми" для марксистского восприятия жизни и помогали изучать работы Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина для сдачи экзаменов по марксизму - ленинизму и политэкономии.
Наши отношения с руководством "Энерго" были хорошими. Валерия Алексеевна Голубцова оказывала нам особое внимание и периодически собирала актив группы для решения насущных проблем.
Инженерные практики мы проходили на главных гидроэлектростанциях СССР.
В 1947 году вся мужская часть нашей группы участвовала в работах по восстановлению ДнепроГЭСа на Украине - гиганта мощностью в 650 тысяч киловатт и гордости страны. Как известно, станция была построена во исполнение знаменитого Государственного плана электрификации России (ГОЭЛРО), разработанного в 1920 году под руководством Ленина. При отступлении гитлеровцы полностью разрушили ДнепроГЭС.
Наши испанские подруги в 1947 году проходили практику на Баксанской ГЭС в Северной Осетии. В 1948 году вся группа Г-1-43 проходила инженерную практику на Чирчикском каскаде ГЭС в Узбекистане.
Москва, 1949 год. Только что получили дипломы инженеров-гидроэнергетиков. Слева направо, Хосе Крусадо, Вирхилио Льянос и Франциско Ормаечеа
Пристанище холостяков
Каждый год, в начале летних и зимних каникул, тысячи студентов всех факультетов МЭИ уезжали домой - в свои деревни, села и города, где их ожидали родители и родственники. Студенческий городок вымирал.
В такие дни наше одиночество обострялось, и нас одолевали воспоминания детства. Чтобы как-то облегчить наше самочувствие, руководство института распорядилось отправлять нас в дома отдыха и санатории МЭИ.
Один из них был расположен в чудном смешанном лесу в окрестностях подмосковной деревни Фирсановка. По профсоюзным путевкам сюда стекались на каникулы испанцы со всех факультетов "Энерго".
На снимке 1947 года, кроме студентов группы Г-1-43, испанские студенты других факультетов "Энерго": Рамон Лопес, Анхель Мартинес, Хосе Катала, Флоренцио Эрас, Альберто Санто Томас, Ленин Гарсия, Алехандро дель Серро, Висенте Наварро, Валентин Кабриада
Рядом было прохладное озеро, подпитываемое чистыми водами подземных источников. В летнее время мы демонстрировали свои способности в плавании подругам-студенткам. Две части озеро соединял глубокий узкий пролив. Место традиционного купания девушек называлось "Женским морем", а то, где плавали ребята - "Мужским".
Такое разделение было невыносимо для испанских конкистадоров!
В первый же день наша группа вплавь пересекла "нейтральный" пролив, издавая дикие крики из виденных в детстве фильмов про Тарзана. Девушки, благодарные за разрушение табу, установленного кем-то, окрестили пролив "испанским", и вскоре прежние имена "морей" были забыты за ненадобностью.
Спортивные парады на Красной Площади
Два лета запомнились мне особенно. Это были уже послевоенные годы, когда испанские студенты МЭИ участвовали в спортивных парадах в Москве.
Как и все другие участники парадов, мы летом готовились в специальных лагерях в Подмосковье. Частые купанья и жаркое солнце быстро превращали нас в некое подобие бронзовых статуй. Молодые тела, укрепленные специальными диетами и бесконечными упражнениями, призваны были напоминать руководству на трибунах Мавзолея советских Венер и Аполлонов.
"Война нас нисколько не ослабила!" - должны были провозглашать наши фигуры.
На необъятных лугах, окружавших лагеря, тренируемые известными спортсменами и хореографами, гимнасты "Энерго" без конца оттачивали музыкальное представление, длившееся не более 10 минут.
Сценой была Красная площадь. Ее брусчатка покрывалась огромным искусственным ковром зеленого цвета. Кремль был прекрасной естественной "декорацией". А со своего привычного места на Мавзолее за нами наблюдали Сталин, его ближайшие помощники и приглашенные зарубежные гости.
Автором сценария и постановщиком спортивного представления "Энерго" был завкафедрой физкультуры Киселев. Одной из лучших была композиция на музыку Чайковского и Глазунова. Под музыкальные аккорды длинные ряды гимнастов и гимнасток в спортивных костюмах белого и морского цветов изображали спокойное море. Затем на "море" начиналось волнение. Вскоре вся Красная площадь превращалась в бушующий океан, напоминая о недавнем военном урагане.
Колдовская музыка "Лебединого озера" сменяла патетическую симфонию и буря успокаивалась. На горизонте появлялись белоснежные парусники, бороздившие тихие воды, и стройные гимнастки с восхитительной ловкостью прыгали с мачт в море. Наступал долгожданный мир!
Часть студентов из группы Г-1-43 участвовали в управлении этими парусниками с гимнастками. На высоте нашей груди прикреплялась специальная сеть из мягких волокон, на которую благополучно приземлялись "пловчихи" после прыжка в "воду". Это был кульминационный момент композиции, и зрители начинали бешено аплодировать.
1947. На отдыхе после спортивного парада. Слева направо: первый ряд - Хуан де Минго, Франциско Ормаечеа и Аладино Куэрво; стоят: Хосе Крусадо, Вирхилио Льянос, Луис Иглесиас и молодой русский друг
Товарищи по эмиграции
В июне 1947 года некоторые из нас, состоявшие в своем большинстве в советском комсомоле, подали заявления с просьбой о вступлении в ряды компартии Испании, легально существовавшей в СССР.
... Испанская эмиграция была разнородной. Мы происходили из различных социальных и культурных слоев. Наши идеи и мнения относительно роли политических партий и организаций во время гражданской войны в Испании были разными.
В одном все были согласны - надо было продолжать борьбу против фашизма на всех фронтах.