Уроки при свете лучины
Несмотря на постоянный голод, нам надо было учиться. В средней школе Куккуса впервые преподавание велось только на русском языке, что уже само по себе было для нас непросто. Хотя и интересно!
Помню закутанную в пушистый платок учительницу литературы. Эта милая русоволосая женщина познакомила нас с творчеством Льва Толстого. В наше сознание Отечественная война 1812 года вошла зимой Великой Отечественной. Русский Платон Каратаев был так похож на испанских партизан! Мы принадлежали двум народам, победившим Наполеона, и почувствовали себя участниками Истории. Так же, как Наполеона, Россия разгромит Гитлера! А потом Испания тоже освободится от фашизма.
Трудно было готовиться к урокам по вечерам. Избы освещались лучинами или, в лучшем случае, керосиновыми лампами без стекол. По утрам мы просыпались с закопченными носами. От голода нас спасали семечки подсолнуха, заготовленные немцами на чердаках. Ночами мы жарили семечки в печках на самодельных подносах.
Никогда не забуду друзей, с которыми в холодные ночи в заволжской степи готовили мы домашние задания: у каждого в руке кулек, в который сплевывалась шелуха. Нельзя было замусоривать комнату, в которой мы семеро обитали.
Радио передавало безрадостные сводки об операциях на Сталинградском фронте. Но неизменно в пять утра мы запрягали быков и отправлялись рубить лес, дрожа от холода на голодный желудок.
Бегство на фронт
Дела на Сталинградском фронте шли не так хорошо, как бы хотелось, и на секретном собрании семерка решила: просить в Куккусском военкомате об отправке нас на фронт добровольцами.
Чем мы могли быть полезны фронту? Это нам казалось ясным. Мы сказали бы военкому, что отлично стреляем - на стрельбище всегда поражали мишени. Также, помимо испанского, мы (якобы) владеем итальянским и румынским - языками союзников Гитлера. Мы не сомневались, что военком обязательно попадется на "крючок" испанских полиглотов.
Первый наш товарищ вышел с переговоров в военкомате нерадостным. Военком спросил его о шести ожидавших на улице - столь же они умелые, как он? Получив утвердительный ответ, тут же позвонил директору детдома. Потом военком пригласил нас в кабинет и сказал:
Войну с фашизмом мы уже выигрываем. Вы, безусловно, юноши способные, если судить по вашим знаниям, и пригодитесь новой демократической Испании. Продолжайте учиться, чтобы стать полезными своей родине.
Нам не дали времени, чтобы протестовать: у дверей военкомата нас ждал директор детдома. Паншин, старый большевик с громовым голосом, встретил нашу компанию следующим нравоучением:
Вы что же думаете, герои, что я здесь скрываюсь от немецких фашистов? Ошибаетесь - я несколько раз обращался с просьбой об отправке на фронт. Мне же всегда отвечали, что моя обязанность - оберегать и воспитывать испанских детей.
Пришлось смириться.
Трактористы
Зимой 1941-42 годов, помимо учебы в школе и заготовки дров, мы изучали теорию и практику вождения колесных сельхозтракторов марки ХТЗ (Харьковского тракторного завода) и зерновых комбайнов "Сталинец-1".
Мы хотели получить права тракториста и комбайнера, чтобы участвовать в уборке зерновых для защитников Сталинграда.
Занятия проводились в помещении МТС, где до войны обучались этому ремеслу немцы Поволжья и выходцы из других республик. Теоретический материал для обучения, как и разборные модели моторов, которыми располагала МТС, были уникальными.
Мы семеро сдали экзамены в МТС на отлично и получили права. До сих пор я храню "корочки" на серой бумаге военного времени с подписью и печатью.
На печати надписи на русском и немецком. Хотя немцев выслали из Поволжья уже более полугода назад, новые власти использовали старые печати.
Возможно, многие верили, что ссылка советских немцев не продлится долго, и вскоре все нормализуется.
Сев и последующая уборка урожая дались нелегко - нам, новичкам, не хватало практических навыков.
Первая "упряжка" возглавлялась Габриэлем Арроном, а во главе второй работал Аугусто Видаль. Оба были уроженцами Каталонии, интеллигентами и прекрасными преподавателями.
Близорукий Аррон был не в состоянии управлять ни трактором, ни хедером комбайна. Зато отверткой и молотком ремонтировал все необходимое, разбивая порой пальцы в кровь, не издавая при этом ни единой жалобы.
Работали в арроновской "упряжке" посменно трактористы-комбайнеры Луис Иглесиас Рубиера, Анхель Алонсо Гаритагойтия и автор этих строк.
Как известно, в те годы на всех машинах и станках, на фронте и в тылу, красовались красные звезды. На фюзеляжах боевых истребителей, например, красная звезда означала сбитый вражеский самолет, звезды на корпусах танков соответствовали уничтоженным вражеским боевым машинам.
Корпуса наших комбайнов украшала звездная россыпь: каждая звездочка означала, что в закрома Родины, как тогда говорили, внесены 40 тонн зерна.
Когда же мы закончили уборку последнего гектара и вернулись на центральную усадьбу колхоза, то горы нами собранной пшеницы показались невероятно высокими.
Победа под Сталинградом...
Зима 1942-43 годов была похожа на предыдущую зиму: мы учились, терпели голод и заготавливали дрова в зимнем лесу. Правда, теперь нам уже помогали другие выросшие подростки.
Но в начале 1943 произошло историческое событие, поднявшее наш дух. 2 февраля 1943 года радио в нашей избе передало военную сводку о разгроме и уничтожении войсками Донского фронта вражеской группировки, окруженной в Сталинграде.
Военком Куккуса знал, о чем говорил, когда отправлял домой испанских добровольцев!
... воодушевила нас в учебе
Наступление Советской Армии если не облегчило условий нашей жизни, то сделало ее более радостной. Немецкие войска отступали, и война удалялась от наших мест.
Весной 1943 года шестеро из нас заканчивали 9-й класс, а Луис Иглесиас и вообще заканчивал школу. Это позволяло ему, сдав выпускные экзамены, попытаться поступить в институт.
Манили летние каникулы, однако перспектива расставания с Луисом не радовала и, в первую очередь, его самого, оставляющего в Куккусе верных друзей.
В 17-18 лет сложные проблемы решаются просто. Кто-то из нас предложил - и остальные его поддержали - выучить за лето все предметы 10 класса, а в первой половине сентября сдавать перед госкомиссией Куккусской школы выпускные экзамены.
Эти планы поддержали старшие товарищи и советники - воспитатели Хесус Саэс, Хосе Арреги, Аугусто Видаль и Габриэль Аррон. Они взяли на себя разговор с директором детдома Паншиным и с учителями, которые должны были бы нам помочь консультациями.
Наши планы были одобрены с известной долей скептицизма. Их было очень трудно осуществить и, в первую очередь, в условиях недоедания.
Но мы добились поставленной цели! В начале сентября 1943 года мы шестеро сдали экзамены за 10-й класс и получили аттестаты зрелости. Как нам это удалось? Тем, кто не жил в похожих условиях, будет трудно это понять. Приведу только один пример.
Когда уже не было сил, ты был готов отказаться от задуманного и собирался сообщить об этом товарищам, ты поднимал глаза и видел друзей, склонившихся над книгами. Сразу же становилось стыдно за собственную слабость.
В эти минуты надо было каким-то образом отключиться от трудностей, голода, - закрыть глаза или повторить "трюк" Хосе Хереса. Физически самый слабый среди нас - он брал огромный том "Дон Кихота" с иллюстрациями Доре, лежавший на столе в нашей комнате, открывал наугад любую главу и начинал читать. Скоро он уже улыбался или хохотал - в зависимости от похождений Рыцаря Печального Образа. Затем, щелкая жареные семечки, Хосе продолжал занятия, как ни в чем не бывало.
Сегодня кому-то покажется невероятным, что в этих условиях было возможно окончить учебное заведение, освоить решение уравнений третьей степени, тригонометрические функции и постичь основы электромагнитной физики. Четверо из нас, живущие ныне в Испании, на Кубе и в России, знаем очень хорошо, чего нам стоило добиться поставленной задачи!
